ВСПОМИНАЯ СТАРУЮ САЛТЫКОВКУ
Игорь Троицкий
/Про Александру Константиновну Борисовскую, учительницу Салтыковской средней школы, располагавшейся в парке/
В 1945 году, после эвакуации мы, бабушка, мама и я, поселились на втором этаже дома в доме № 40 на Нижегородской улице. В те далёкие времена нашей соседкой на втором этаже была Александры Константиновна Борисовская. Наверх вела единственная довольно крутая лестница. Поднявшийся попадал в узкий коридор. Два шага – и справа дверь в комнату Александры Константиновны, напротив – дверь на её террасу. Ещё три шага вперёд – и начинались наши апартаменты (комната, кухня, терраса).
Обычно соседские двери были прикрыты, и тогда мы проходили беспрепятственно. Но иногда летом Александру Константиновну посещали гости, и в эти моменты преодолеть преграду из наложенных друг на друга дверей комнаты и террасы было непросто. Ширина коридора ненамного превосходила ширину дверей, так что просочиться через распахнутые двери можно было лишь, просунув руку между стенкой и внутренней дверью, после чего при определённой сноровке удавалось сдвинуть внешнюю дверь. Проделав эту операцию и надавив на внутреннюю дверь, между обоими распахнутыми створками появлялась щель, через которую и можно было протиснуться. Все необходимые действия происходили на глазах пьяной компании, восседавшей за столом примерно в двух–трёх шагах от места стараний проходившего.
Меня эта процедура нисколько не смущала. А вот моей маме она явно не доставляла большого удовольствия и, почувствовав приближение подобного мероприятия, она быстро сматывалась в Москву, к кому-нибудь из своих подруг. Предугадать появление соседских гостей было весьма просто: с раннего утра Александра Константиновна начинала греметь посудой, и скоро терпкий запах щей, реже борща, распространялся по всему дому. Так как для себя она никогда ни щи, ни борщ не готовила, то этот запах служил для мамы и бабушки бесспорным предупреждением надвигающихся испытаний.
После того, как гости уезжали, Александра Константиновна в течение недели чувствовала неловкость: двери были плотно закрыты, и она старалась не встречаться с соседями. Со своей стороны, моя бабушка делала вид, что всё в полном порядке и, наоборот, искала случая лишний раз раскланяться с нашей соседкой. Через несколько лет была осуществлена серьёзная перестройка дома и у нас появилась своя отдельная лестница.
Александра Константиновна Борисовская закончила гимназию в городе Саратове ещё в годы Гражданской Войны и с первых же лет Советской Власти начала преподавать в школе. Она побывала замужем, а затем поселилась в Салтыковке. Закончив специальные курсы повышения квалификации, к моменту, когда я, мама и бабок стали её соседями, она уже много лет преподавала физику и химию в классах Салтыковской средней школы.
Александра Константиновна дожила до 96 лет и последние лет двадцать была абсолютно одинока: её сестры умерли, а племянницы со временем забыли к ней дорогу. Александра Константиновна проработала в одной и той же школе более тридцати лет, но ни один из её учеников никогда не навестил её. Радио и телевизор, которые прежде скрашивали её одиночество, с некоторых пор стали только его подчеркивать, и она перестала их включать. Её маленькая комната, в которой она прожила более шестидесяти лет и которую прежде так любила, стала ей ненавистна и, проснувшись утром, она сразу же спешила на улицу.
Её постоянное место нахождения стал ближайший перекресток двух улиц: Нижегородской и Большой Прудовой. Здесь в любую погоду она стояла и смотрела на редких прохожих. Вначале она здоровалась и даже пыталась заговаривать, но проходившие мимо шарахались от неё (о чём разговаривать с глуховатой, полуслепой, неопрятной старухой!), и постепенно Александра Константиновна перестала интересоваться самими прохожими: ей стало важным лишь их появление и исчезновение, и её участие в качестве наблюдателя в совершавшемся вокруг неё динамическом процессе.
Единственное исключение делалось для меня, навсегда оставшимся для неё застенчивым и робким маленьким мальчиком. Тогда Александра Константиновна неизменно интересовалась моими школьными успехами и как-то спросила, почему я получил тройку за стихотворение Лермонтова “Белеет парус одинокий”, хотя, как она слышала через нашу общую стенку, я декламировал его без единой запинки. И я честно признался: “Когда меня вызывают к доске я не знаю, что делать – дрожать или отвечать”.
И вот более чем через четыре десятка лет, когда я появлялся во время её “дежурства” на перекрёстке, она непременно требовательным учительским голосом задавала мне один и тот же вопрос: “Ну как, теперь-то ты знаешь, что должен делать – отвечать или дрожать?” и не дожидаясь ответа, отвернувшись в противоположную от меня сторону, поднимала свою клюку и кому-то очень зло грозила. Казалось, что грозит она тому, с кем ей в скором времени возможно всё же придется встретиться, и уж Ему — то она всыпет по первое число за эту одинокую, поганую жизнь – жаль только, что клюку с собой туда она не сможет захватить.
Целый день Александра Константиновна жевала кусок сухого белого хлеба, за которым раз в неделю ковыляла в ближайшую палатку около Золотого пруда. Домой она возвращалась поздно вечером и сразу же, не зажигая свет, ложилась спать. Так проходили годы, и, возможно, она бы поставила рекорд Салтыковского долголетия, если бы Татьяна, одна из её племянниц, не вспомнила о своей тёте.
Пришла Перестройка, а вместе с ней разруха, постоянная нехватка денег. Татьяне надоело ждать, когда тётя Шура соберётся в другой мир, и кое-какие теткины ценности, а главное осиротевшая “жилплощадь” достанется ей в наследство. Она стала действовать: объявила свою тётю недееспособной и определила её в дом престарелых. По тем временам это стоило племяннице недорого, зато результат был получен мгновенно – через две недели Александры Константиновны не стало. Через пару месяцев Татьяна с успехом продала комнату своей тётки.
Шли годы, но неизменно, когда я подходил к этому перекрёстку, образ старой учительницы, грозящей кому-то, видимому только ей, всегда всплывал в моей памяти.
На фото: Разинское шоссе, Салтыковка, школа №17
Автор: Балашиха 24
новость от 07.11.2023 10:35
